Ростов на Дону ,2001 год суд над двумя бывшими военнослужащими К. Лимоновым и Р. Клочковым.

ПАЛАЧИ И ЖЕРТВЫ
В РОСТОВЕ-НА-ДОНУ 28 АПРЕЛЯ ЗАВЕРШИЛСЯ ПРОЦЕСС НАД ДВУМЯ РЯДОВЫМИ СРОЧНОЙ СЛУЖБЫ, ПЕРЕШЕДШИМИ НА СТОРОНУ ЧЕЧЕНСКИХ БОЕВИКОВ И ПРИНЯВШИМИ ИСЛАМ

                                     

На суде они все отрицали, но в 16-томном уголовном деле оказалось достаточно неопровержимых доказательств их злодеяний. Руслан Клочков и Константин Лимонов приговорены к 15 годам тюремного заключения.

ЛАГЕРЬ ДЛЯ ОБРЕЧЕННЫХ
Небольшой зал Северо-Кавказского окружного военного суда г. Ростова-на-Дону, казалось, насквозь пропах валерьянкой и корвалолом: потерпевшие, вспоминая о пережитом, нередко падали в обморок. Судья Владимир Гончаров несколько раз вынужден был объявлять перерывы. По делу признано потерпевшими около 40 человек - те, кто в течение 1995 -1997 годов прошел ад чеченского плена. Но точное число погибших от голода, истязаний и "просто" убитых установить практически невозможно. Оставшиеся в живых пленные, в розыске которых большую роль сыграли работники управления ФСБ по Свердловской области, свидетельствуют о таком, например, факте: только в одном из самых крупных лагерей Чечни содержалось одновременно около 160 человек. В живых осталось не более 50.

По свидетельствам незаконно удерживаемых, лагерь находился высоко в горах, близ селения Старый Ачхой. Содержали их в невероятно жутких условиях, за что лагерь был назван узниками "Освенцимом-2". В яму шириной около 2-3 метров и длиной около восьми загоняли на ночь до 150 человек. Тем, кто находился посередине, грозила смерть от удушья. Крайние, припертые к холодным земляным стенам, замерзали.

Недовольство пленных подавлялось самым жестоким образом. Одной фразы или стона было достаточно, чтобы тут же появлялся охранник с дубинкой, палкой или плетью. По многочисленным свидетельствам потерпевших, особенными зверствами отличались двое - Клочков и Лимонов.

ОТКУДА ТАКИЕ?
Биографии их во многом схожи. Руслан Клочков и Константин Лимонов (после принятия ислама получивший имя Казбек) родились в 1976 году, почти в одно и то же время были призваны в армию. Клочков до армии помогал родителям содержать подсобное хозяйство. В школе, как сказано в характеристике, особыми способностями не отличался, физически был развит слабо. Лимонов родом из Верхотурья - одного из красивейших поселков Свердловской области. Лимонов окончил ПТУ, получив документ о квалификации мастера сельского строительства. В характеристике отмечены скрытность, агрессивность характера. Он успел совершить однажды побег из рядов армии, как сам утверждает, по причине "неуставных взаимоотношений".

В уголовном деле имеются показания сержанта Еркина, который утром, 23 ноября 1995 года, не обнаружил двоих своих подчиненных. На месте не оказалось также автомата, гранатомета "Муха", некоторых боеприпасов и десяти гранат РГД-5. По версии следствия, они действовали по заранее намеченному плану. В части к тому времени вспомнили, что Клочков и Лимонов, общаясь с местными жителями, неоднократно высказывались, что война против боевиков - "неправедная". После гибели одного из сослуживцев друзья даже заявили: "Так ему и надо"...

На поиски сына в Чечню приехала мать Лимонова. В сентябре 1996 года она думала, что ей повезло больше других матерей: ее сына нашли, доставили для обмена. Он был от нее уже в нескольких шагах... Неожиданно Константин махнул ей: "Уходи, я остаюсь с ними". А вскоре по ЦТ прошел сюжет, где двое - Лимонов и Клочков заявили в кадре, что они приняли ислам и готовы сражаться на стороне боевиков.

И только на суде, состоявшемся недавно, из письменных и устных показаний потерпевших сложилась подлинная картина "Освенцима", где Лимонов и Клочков почти два года служили надзирателями. Свидетельские показания наводили ужас на сидевших в зале. Женщины, потерявшие сыновей и мужей, в нарушение строгого свидетельского протокола, не выдержав, кричали: "Палачи! Чтоб вам не жить!" Невозможно было разжать их онемевшие пальцы, вцепившиеся в прутья клетки.

"Я СВИДЕТЕЛЬСТВУЮ..."  

По показаниям многих потерпевших, в лагере кормили так: один раз в день давали похлебку, состоявшую из воды без соли, ложки гороха или крупы. Практически не давали хлеба. При этом их заставляли рыть блиндажи, окопы, строить укрепления. Ослабевших, как правило, пристреливали или переставали кормить.

Из свидетельских показаний Александра Кандобарова: "Лимонов бил меня дважды. Ударом кулака в лицо один зуб выбил сразу, два других, расколовшись, выпали позже". Второй раз он же обутой в ботинок ногой ударил в пах и кулаком - в грудь. За то, что сорвал и съел несколько груш. После чеченского плена Александр стал инвалидом по многим заболеваниям. Тем не менее нашел в себе силы прибыть на суд: "Я приехал сюда, чтобы посмотреть этим палачам в глаза".

Свидетели, которых жизнь разбросала по разным уголкам России, утверждают, что издевались над пленными оба - и Клочков, и Лимонов. Но второй проходит по гораздо большему числу эпизодов. Его действия отличаются особенной жестокостью. В частности, ударом палки он проломил височную кость военнослужащему Александру Дудину. На глазах Дудина Лимонов и боевик по имени Иса избили пожилого строителя, который скончался на следующий день. Одного из пленных он толкнул на раскаленную печь только за то, что тот посмел возле нее погреться. Ожоги на теле бывшего узника видны до сих пор.

С января 1996 года, как свидетельствуют многие, Клочков и Лимонов стали усиленно изучать Коран, как и боевики, совершали молитвы пять раз в день, а потому их содержали в более приемлемых условиях, хорошо кормили. Никто не видел на их телах следов побоев. Но за эти "благодеяния" нужно было платить. Так боевики подвели своих подопечных к "серьезному испытанию"...

ИХ "ПОРОДНИЛ" ШТЫК-НОЖ
Это произошло в конце июня 1996 года. Утром Лимонов, Клочков, трое боевиков и украинский националист выкопали яму размером два метра на два и глубиной приблизительно 80 сантиметров. После обеда того же дня на автомобиле "УАЗ" они вывезли восьмерых пленных из лагеря, объявив, что их повезут на обмен. Всех (в основном это были военнослужащие срочной и контрактной службы) усадили в яму. Один из боевиков, которого в лагере знали под именем Джамбулат, подойдя сзади к одному из обреченных, привычным жестом левой руки заломил голову назад. Другой рукой с криком "Аллах акбар!" полоснул ножом по беззащитному горлу, из которого мощной струей хлынула кровь. Для этой "работы" он использовал старый фашистский штык-нож, неизвестно как оказавшийся у боевиков.

"Теперь ты", - передал он окровавленное орудие Лимонову. Тот заломил голову следующему обреченному и проделал то же самое. Клочков, украинский националист и трое боевиков также поучаствовали в этом злодеянии. Затем они забросали трупы землей и листьями. Записывавший впоследствии на видеопленку рассказ Лимонова об этом эпизоде сотрудник ФСБ спросил: "Яма для восьмерых была слишком небольшой. Когда вы уходили, земля еще шевелилась?" - "Да, шевелилась", - отводя глаза, ответил он.

"Теперь вы наши братья по крови", - похвалил Джамбулат Лимонова и Клочкова за "хорошо проделанную работу". На следующий день все повторилось. И вновь нож переходил из рук в руки, связывая в страшную кровавую цепь "верных сынов ислама" (какая уж тут "вера"?!) и их новоиспеченных "единоверцев". А шестнадцать семей в течение всего лишь двух суток лишились отца, мужа, брата, сына.

... После той казни Клочкову и Лимонову было оказано особое доверие: для несения дежурств им выделяли автоматы.

"Оборотни" не подозревали, что им таки придется держать ответ. Во время последнего слова и Клочков, и Лимонов просили судей быть снисходительными, учесть, что у обеих в семьях есть дети. "А вы наших детей пощадили?" - ответили им матери из зала суда...

Есть еще один момент, о котором не шла речь в рамках этого уголовного дела. Матери, родственники погибших, оказавшиеся рядом на процессе, с изумлением для себя обнаружили, что их мужья и сыновья попали в плен при удивительно одинаковых обстоятельствах. 15-й блокпост, расположенный близ Шали, был взят в плен в полном составе без единого выстрела. Часовых сняли тихо. Видимо, знали пароль. Случилось это в ночь с 7 на 8 марта 1996 года. В плен тут попали 38 человек. Почти по тому же сценарию оказались в плену военнослужащие 63-го блокпоста под Шатоем - их забрали в 6.45 утра 14 декабря 1995 года. В конце декабря того же года оказались в плену столько же военнослужащих 32-го блокпоста. Во всех 3 случаях выстрелов не было, боевики знали пароль. А накануне военным было приказано не иметь при себе оружия. И эти весьма странные обстоятельства, думается, должны стать предметом особого внимания ФСБ...

Новые янычары: плен, измена, ислам
Предательство всегда считалось на Руси одним из самых тяжких грехов, не имеющих срока давности. Есть узы, порвав которые, человек перестает быть частью народа, сыном своей Отчизны.

Ниже речь пойдёт о некоторых попавших в плен солдатах, которые будучи русскими, пошли в услужение к чеченским бандитам, и сами стали преступниками. Разными путями пришли эти люди к предательству, но помимо творимых зверств, объединяло предателей и то, что каждый из изменников принял новое вероисповедание, став из православного христианина мусульманином. По словам Геннадия Трошева: <Чтобы сохранить жизнь, солдату-узнику: предлагали принять ислам. И некоторые соглашались. Потом новоявленные "мусульмане" в телевизионных интервью рассказывали, что мусульманином быть хорошо, что война (первая) в Чечне была неправедной: Не говорили только об одном нюансе: принятие ислама окроплялось кровью. Другими словами, перед тем, как принять ислам, пленник должен был застрелить или зарезать своего же товарища-пленного. Так что принятие ислама в тех условиях было вопросом не только религиозным>. Похоже, вряд ли кто-то из русских изменников, делая шаг на сторону врага в Чечне, задумывался, что в итоге каждому придётся-таки отвечать и по уголовным законам, и по законам нравственности.

Лимонов и Клочков
В 1995 году пулемётчики Софринской бригады внутренних войск Константин Лимонов и Руслан Клочков были направлены в Чечню. Служили они на блокпосту и очень даже неплохо относились к местному населению. В обмен на водку и ножи они отдавали боевикам автоматные рожки. В ноябре 1995 года, когда до увольнения в запас им оставалось по месяцу, Константин Лимонов и Руслан Клочков, прихватив с собой десяток гранат, патроны и гранатомёт <Муха>, самовольно оставили место временной дислокации своего подразделения и пустились в бега.

В посёлке Катыр-Юрт они встретились со знакомым чабаном и обменяли оружие на водку и закуску. Выпив, они попросили пастуха познакомить их с боевиками. Через несколько часов встреча с представителями так называемого Министерства госбезопасности (МГБ) Ичкерии состоялась. После проверки они были приняты в ряды <борцов за независимость>. Новым местом <службы> для Клочкова и Лимонова стал лагерь смерти МГБ. В итоге они оказались на базе сепаратистов у селения Рошни-Чу. Там же находился и лагерь смерти департамента госбезопасности Ичкерии, в котором содержались пленные военнослужащие. Дезертиры Лимонов и Клочков вначале работали в лагере надзирателями. По свидетельствам солдат и офицеров, которым удалось вырваться из ада, надсмотрщики избивали их даже за то, что они пытались срывать черемшу - в лагере был голод. Для доказательства лояльности хозяевам Лимонов и Клочков приняли ислам и прошли обряд обрезания. Им дали новые, мусульманские имена. Со временем им стали доверять и более ответственные задания - выбивать показания из узников.

Рядовой Олег Выхованец, также прошедший через Рошни-Чу, рассказывал, что, когда он отказался принять мусульманство, его морили голодом несколько недель. Он превратился в скелет, но сумел выжить, питаясь крапивой. Чеченцы не хотели тратить на него пулю: <Сам умрёт>, но он выжил и не сломался.

Олег Выхованец стал свидетелем того, как Константин Лимонов лично расстреливал контрактников. В тот день Клочков и Лимонов с пятью чеченскими охранниками вывезли их в лес к заранее выкопанной могиле. Прикладами автоматов они заставили солдат встать на колени, а потом начали бить, требуя просить пощады. Разъярённые <упрямством> жертв, палачи устроили резню. Некоторым пленным они перерезали горло, другим сломали шею. Перерезав горло первой жертве, командовавший экзекуцией чеченец протянул нож русским подручным. Расторопнее оказался Клочков - отморозок в точности повторил приём <наставника>. Агонизирующих солдат палачи добивали из автоматов. Затем, свалив убитых в яму и слегка забросав их землей, они возвратились в лагерь. За шесть месяцев в лагере из 130 человек 15 были расстреляны, 80 умерли от голода и пыток.

После окончания первой чеченской кампании 22 сентября 13 российских военнослужащих из лагеря Рошни-Чу, ранее захваченные в плен, были обменены на боевиков в Ханкале. Но при передаче пленников дезертиры Лимонов и Клочков отказались вернуться и даже сделали специальное заявление перед телекамерами: <Мы поняли, что чеченцы - наши братья. Мы не оставим их в беде>. А своей матери Константин Лимонов сказал: <Я не Костя, а Казбек. У меня нет матери, у меня только Аллах>.

Но в 1997 году боевики все же выдали исламистов Лимонова и Клочкова федералам, представив их пленными солдатами. Оба перебежчика даже получили командировочные и денежные содержания за все время своего пребывания <в плену> и разъехались по домам, где обзавелись хозяйством, семьями, детьми.

Однако через некоторое время отец Сергий, один из священников, посещавших пленников, содержащихся у боевиков, узнал по телевизору в двух молодых парнях охранников, работавших в лагере боевиков. Священник обратился в военную прокуратуру, и та задержала уже бывших солдат.

7 апреля 2001 года суде Северо-Кавказского военного округа в Ростове-на-Дону начался процесс. Матери погибших в плену солдат требовали смертной казни, требовали, чтобы Лимонова и Клочкова расстреляли. Но боевикам-предателям дали всего 10 и 15 лет!

Александр Ардышев
Рядовой Александр Ардышев дезертировал из воинской части во время первой чеченской кампании. Добровольно вступив в отряд боевиков Мовлади Хусаина, стал его личным телохранителем. Затем воевал под началом Исы Мадаева, позже - в отряде Хамзата Мусаева. Русский боевик нёс караульную службу, охранял и конвоировал на хозяйственную работу пленённых военнослужащих, участвовал в боях против федеральных войск. Весной 1996 года предатель заставил рядового Б. выучить наизусть молитвы из Корана и читать их по памяти вслух. Когда юноша допускал ошибки, Ардышев жестоко избивал солдата и угрожал убийством. Сломал ему нос, нанёс несколько черепно-мозговых травм. После подписания хасавюртовских соглашений Ардышев служил в чеченской погранично-таможенной службе, имел собственный дом. Но в конце мая 1998 года <братья-мусульмане> обменяли его на некоего Садулаева, осуждённого в Москве. Не выдержав такого коварства <братьев по вере>, перебежчик вновь решил принять православие и был окрещён прямо в камере.

Михаил Загвоздкин и Валерий Лукьянов
Уроженец Ленинградской области Михаил Загвоздкин и Валерий Лукьянов из Волгограда приехали в Чечню в начале 1990-х годов на заработки, подрядившись строить дома. Но потом решили, что быть наёмниками гораздо выгоднее и пошли в подручные к бандитам. Михаил Загвоздкин признался следователю, что отправил на тот свет в общей сложности около двух десятков военнослужащих. Также он устанавливал на дорогах фугасы. Летом 1995-го Валерий Лукьянов участвовал в нападении из засады на армейскую автоколонну в Грозном, добивал раненых солдат. Всего, по его словам, убил тогда пятерых военнослужащих.

Юрий Рыбаков
Юрий Рыбаков - уроженец населённого пункта Майский Кабардино-Балкарии. В сентябре 1999 года он вступил в отряд боевиков, прошёл специальную подготовку и стал снайпером. 18-летний снайпер Юрий Рыбаков только за один месяц <снял> в Чечне 26 российских военнослужащих.

Евгений Титов
С уфимца Евгения Титова бандиты взяли подписку о сотрудничестве после проверки на причастность к российским спецслужбам. Будущий террорист учился минновзрывному делу в отряде полевого командира Арсанова. Затем был <командирован> в Волгоград для совершения диверсионно-террористического акта. Первым самостоятельным <делом> Евгения Титова - своего рода экзаменом на профпригодность в отряде Арсанова - стало убийство человека перед видеокамерой. В Волгограде диверсант получил подробные инструкции, как изготовить взрывное устройство, когда и где привести его в действие. Они ни на йоту не отступили от указаний террористов. <Адская машинка> сработала 31 мая 2000 года, когда возле неё проходили российские военнослужащие. Двое солдат погибли, шестнадцать получили ранения различной степени тяжести.

Василий Калинкин (Вахид)
Прапорщик Василий Калинкин, дезертировав из воинской части в Нижнем Тагиле, оказался на службе в <армии Ичкерии>. Пройдя подготовку в диверсионной школе в одной из арабских стран, Калинкин был направлен хозяевами в Волгоградскую область для сбора сведений военного характера и проведения террористических актов. На занятиях в диверсионной школе, признавался военным контрразведчикам прапорщик Василий Калинкин, <курсантам> не только рассказывали, показывали, как убивать людей, но и заставляли это делать. После завершения учёбы на контрольном занятии они получили задание уничтожить находящееся неподалеку селение. Каждый убил тогда больше десяти жителей - всех без разбора: женщин, стариков, детей.