Обычные командировки. На войну в Чечню.Вертолетчики.

Подвиг без патетики
     Истина, проверенная не раз и не два: подвиг совершается без громких слов о героизме и верности долгу. Более десяти раз экипаж вертолета Ми-8 майора Виктора Шевцова побывал на границе Чечни и Дагестана. Впрочем, не он один. Через «Горку» – опорный пункт морского десанта – прошли подполковники Александр Чурсин, Сергей Сыров, Сергей Романенко, майор Сергей Бойчук, капитаны Андрей Сова и Станислав Кирпич. Как только подходил срок, сборы были недолгими. Месяц-два проводили в горах.
     Боевая обстановка в 2001 году потребовала авиационной поддержки для «черных беретов» отдельной гвардейской бригады морской пехоты Каспийской флотилии. Экипажи винтокрылых машин Северо-Кавказского военного округа летали буквально на износ. Любое отвлечение для помощи морпехам, пусть и в интересах общего дела, ложилось тяжким бременем на авиаторов из Ханкалы или Буденновска. Кроме этого, на оперативности выполнения задач отрицательно сказывалось неизбежное межведомственное согласование. Оттого и приняли «наверху» вполне оправданное решение о создании временной авиационной группы. Сухопутчикам определили огневую поддержку морского десанта – у них опыта «работы» пушками, пулеметами и реактивными снарядами не занимать. А черноморцам отдали «пальму первенства» в доставке снарядов, патронов, продовольствия на горные опорные пункты и блокпосты. С тех пор и начались командировки вертолетчиков Черноморского флота на войну.
     Немного позже, в разговоре с адмиралом флота Владимиром Масориным, наши авиаторы пошутят: мол, мы-то, противолодочники, на какие же субмарины охотимся здесь, в горах и лесах? На что и получили в ответ: с каких пор морская пехота, предназначенная для захвата участка побережья, стала наступать аж до кавказских перевалов? Время сейчас такое. А нам, как людям в погонах, остается, как и всегда, лишь выполнять приказы.
     Полетать же над морем черноморцам довелось, и не раз. На приличном расстоянии от Каспийска расположен остров Чечень. Здесь находится радиотехническая рота, которой тогда командовал капитан-лейтенант Алексей Колмогоров. Не раз приходилось доставлять наблюдателям припасы, топливо, запчасти. Постоянно доводилось летать и над побережьем.

    
«Здесь вам не равнина»
     Все происходит, как обычно. Ми-8 прилетает на Ягодак, где воздух разрежен почти до предела. Крылатая машина вытягивает высоту, как положено, без сбоев. Посадка на маленький пятачок на вершине горы. Впереди – почти отвесная пропасть. Вначале даже «регулировщика» – морпеха, который показывал командиру экипажа, как ведет себя на посадке машина, – едва не сбросило потоком воздуха в ущелье. Потом начали парней ставить на разумном расстоянии от бездны и вертолета – риск здесь неуместен.
     Начинается разгрузка. Но нет смысла торопить десант: дескать, давай, «полосатые дьяволы», управляйтесь шустрее!
     Морские пехотинцы передвигаются, как в замедленном кино. Любое движение дается им с трудом. На перевале явно не до экономии горючего, хотя двигатель все время должен работать. Молодые, здоровые ребята находятся здесь на границе человеческих возможностей. Один раз даже пришлось срочно эвакуировать «черного берета», у которого случился сердечный приступ. Дело было в середине лета, в горах еще до конца не растаял снег. Запах валерьянки в салоне вертолетчики, наверное, не забудут до конца жизни. К счастью, успели тогда вовремя. Парень остался жив.
     Без винтокрылой авиации морпехи попросту не выжили бы в горах. В первый раз, еще в 2001 году, отряды «черных беретов» на тот же перевал Ягодак шли две недели. «Вертушка» преодолевает тоже расстояние меньше чем за час. По нормам, один пилот может произвести в день не более двенадцати посадок. Всего, если не рассчитывать на промежуточные «подскоки», разрешается совершить не более шести вылетов.
     Как быть, если пехоте как воздух необходимы еще и «крылья»? Выход из положения не отличался оригинальностью. После того, как выбрал лимит один экипаж, на смену ему в кабину садился второй. Изделие отечественных авиастроителей выдерживало все нагрузки.
     ...Места дикие, мягко говоря. Горцы испокон веку придерживаются своих малопонятных русскому человеку обычаев. Как понять, отчего лютой ненавистью ненавидят друг друга жители сел, расположенных на разных склонах одной горы? В какие века родилась между ними продолжающаяся из поколения в поколение вражда?..
     Дрова в горах – на вес золота. Срубить же деревце или кустарник, даже подобрать вынесенную на берег горной реки ветку нельзя. По договоренности со старейшинами близлежащих сел весь хворост, до тоненького прутика, принадлежит местной общине. А российским военным следует топить печи завезенными на вертолетах с равнин дровами. «Решить вопрос» с главой местного органа власти невозможно. Все будет так, как скажет совет старейшин.
     Горная река Андийское Койсу в период таяния снегов превращается из ручейка в громыхающий поток воды, с легкостью передвигающий огромные валуны. Каждый поход за водой сопряжен с огромным риском. Как-то по весне снесло в реку два бронированных тягача. Экипажи неудачливых «водоходов» вовремя успели выскочить. Командующий береговыми войсками Каспийской флотилии прилетел разбираться. К тому времени машины почти полностью скрылись под грудами камней.
     Не обошлось то половодье в горах, к сожалению, и без жертв. Морской пехотинец не рассчитал силы, когда набирал воду. Потом искали его тело с вертолетов далеко внизу по течению.
    
На горной войне
     Все, как в обычной горной войне. Десант выживает в непривычном для русского человека климате. Морпехи врастают в каменистую землю артиллерийскими позициями, находят общий язык с недоверчивым к любым чужакам местным народом. И не следует удивляться, когда на склоне горы видишь отару овец с пастухом, экипированным (надо полагать, для увеличения производства шерсти и мяса) спутниковым телефоном и цейсовской оптикой. Каждый шаг «черных беретов» отслеживают, информация идет к противнику – что привезли «вертушки», сколько человек пополнения, когда улетели.
     Морские пехотинцы один раз даже предсказали с точностью до деталей, как будут развиваться события после прилета Ми-8: «Смотрите, к КПП подъедет грузовик с соседнего села, на нем будут около двадцати женщин и пять-шесть мужчин. Дамы начнут якобы интенсивный поиск лекарственных растений на близлежащем к вертолетной площадке лугу. Мужики внимательно станут засекать – сколько ящиков привезли, примерно какие они по весу. Потом возле КПП начнется самая настоящая буза с целью под шумок пропихнуть на территорию опорного пункта своего лазутчика. Мы его, конечно, не пропустим. Но вечером обязательно – к гадалке не ходи – к командиру приедет старейшина, будет жаловаться: мол, зачем, начальник, твой «черный берет» обидел мирных жителей? А на утро уже начнет подтягиваться местная милиция, прокуратура. Словом, опять виноваты российские военные». Офицеры – морские пехотинцы Александр Сорогин, Владимир Дубровин, Владимир Белявский (сейчас он полковник, Герой России, заместитель командира бригады морской пехоты) весьма поднаторели на всех вариациях спектаклей местной хорошо оплаченной художественной самодеятельности под названием «Как добыть разведданные?»
     Незримый бой велся там ежесекундно. Наши парни из компетентных органов вполне заслуживают слов благодарности. Внешне все выглядело непринужденно: мол, Витя, Володя или Саша, сегодня меняй маршрут прямо в воздухе, как сочтешь нужным. А то не ровен час...
     Так и летали. И число взлетов точно соответствовало числу посадок на тех горных площадках. Все как в песне: «...служил я не за звания и не за ордена». В тех неспокойных краях побывали далеко не одни лишь морские авиаторы. Невдалеке от вертолетной площадки расположилось селение Хунзах – здесь в начале XIX века находился штаб генерала Ермолова. Сколько же сотен тысяч русских солдат и офицеров с той поры прошло по здешним горам да перевалам? Не счесть! Имена их подчас известны лишь пыльным полкам архивов. Да дела оказались красноречивей любых слов...